что делать если перемолился
Как можно перемолиться
Что-то подобное, но в меньшей степени мне пришлось пережить самому. В таком состоянии не слышишь предостережений и мудрых советов, но считаешь себя достигшим просветления и благодати.
Хорошо если кто-то резко одернет и разрушит эту в кавычках благодать, но если такого человека нет — «горе единому».
Мне довелось видеть как в одном мужском монастыре женщина прихожанка, по-началу благоговейно и сдерженно ведущая себя, превратилась в неистовую целовальщицу икон с бешеными глазами, постоянно пререкающуюся с кем-то невидимым и не переносящую к себе никакого обращения и увещевания.
Помните, как в сказке мужик выпил полную бочку воды, и говорит жене изнемогая: «Я старался матушка», на что она ему ответила — «Ну, перестарался батюшка».
Сам же я однажды так увлекся земными поклонами в храме (о вреде этого написано в письмах святителя Игнатия Брянчанинова), что чуть не опрокинул стосидию стоящую за моей спиной, седалище которой приподнялось и с грохотом упало прямо во время службы. Кроме сдержанной насмешки я ни чего не приобрел. Зачем мне нужно было многократно падать на колени, когда все спокойно стоят или сидят? Ясно, что все падения предваряет гордость, но мне это на тот момент было совсем неясно. Только после того как все пошло наперекосяк, через тяжелые последствия, потери и вовремя сказанные мне слова я опомнился. Не знаю на долго ли.
Лучшая молитва та, которая не порабощает, а освобождает, делает свободным человека от греха, очищает душу и наполняет ее светом.
Надо понимать, жаль что я сам к этому очень долго шел, что все поклоны и молитвы для человека, а не человек для них.
Желаю каждому молящемуся запастись терпением и разумением, чтобы оценивать свои ничтожные силы, и прислушиваться не только к своим собственным словам.
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ: КОЛЕБАНИЯ МАЯТНИКА
Приблизительное время чтения: 12 мин.
Девушка, рассказавшая нам историю своей первой любви, в юном возрасте столкнулась с нелегкими духовными проблемами. Да, почти каждый человек в отрочестве открывает для себя мир неведомых ранее чувств, но в данном случае эта влюбленность совпала у девочки-подростка с началом воцерковления.
Нередко ново начального христианина на этом этапе бросает в крайности, ему не хватает мудрости и смирения. Тем более бывает сложно, когда на состояние его души влияют и естественные особенности роста.
Но ведь порой именно в подростковом возрасте люди начинают воцерковляться, и перед ними тут же встают эти проблемы.
Как юному человеку сориентироваться? Как повести себя так, чтобы не претерпеть духовного урона, не впасть ни в страсть, ни в «прелесть»?
Возможно, опыт Анны и комментарий к нему священника помогут кому-то из наших читателей разобраться в себе.
Мне было 12 – 13 лет, когда я начала ходить в храм и воскресную школу. В нашем храме мне понравился мальчик, мой ровесник. Он был алтарником. При этом вся романтика заключалась в том, что мы не были знакомы, и ни одного слова между нами не было сказано за все два года этой любви. Конечно, повлияло еще то, что парень встретился мне не где-нибудь в школе, а вот именно в церкви. Здесь было что-то такое таинственное: сама атмосфера храма, ладан, пение хора, его облачение (подрясник), сияние свечей.
Этот мальчик тоже был явно ко мне неравнодушен, потому что во время службы я часто ловила на себе его взгляд. Я стояла напротив алтаря, и на службе он часто выходил, чтобы пройти мимо меня, а при входе в алтарь обязательно оборачивался и долго еще закрывал дверь. Он так смотрел на меня. Это был совершенно неповторимый, именно влюбленный взгляд. Конечно, в храм я ходила не только из-за него. Хотя одно время это было просто как сумасшествие какое-то, то есть я перед тем, как идти в храм, долго вертелась перед зеркалом. А когда приходила на службу, по сто раз проверяла, как я выгляжу. Моей маме, которая тоже начала воцерковляться, очень не нравилось мое поведение, и она говорила: «Ты хотя бы помни, что находишься в храме».
Многие не понимали, что это действительно очень сильное увлечение, похожее даже на любовь. Ведь девчонкам моего возраста свойственно «тусоваться» с парнями. Я не была обделена общением с мальчиками в школе, но мне никто из них не нравился. И меня ужасно мучило то, что мы не знакомы. Я знала, что он, когда вырастет, станет священником, и воспринимала себя как будущую матушку, его жену, и мне было интересно, как же он со мной, наконец, заговорит.
Каждый поход в храм был сильным всплеском эмоций. Когда ты о человеке практически ничего не знаешь, но он тебе очень нравится, то пытаешься угадывать его настроение, какие-то черты его характера по мелочам внешности и поведения, по выражению лица. Ты смотришь, как он проходит мимо, как он кому-то что-то сказал. Ты собираешь знания о нем буквально по крупицам. Когда он не приходил в храм, я просто не находила себе места. Ждала, волновалась: придет, не придет. И как радовалась, когда он все же приходил и отвечал мне глазами. Это были разлуки на лето, встречи после лета, когда я видела, что он меня тоже не забыл. Это была и ревность: когда я видела его с какой-нибудь девочкой, то страшно переживала.
Однажды в храме меня поразила проповедь нашего батюшки о званых и избранных. Я почувствовала, что со мной происходит что-то не то. Когда я прихожу в храм, то это должна быть молитва, а не «переглядки». У меня моментально открылись глаза на все это. Помню, я плакала из-за этого перелома, что надо что-то менять. И однажды, оказавшись в другом храме, я попросила тамошнего батюшку меня исповедовать, почувствовав к нему расположение. Мне тогда показалось, что когда я исповедовала свои мысли, свои пламенные чувства, он меня не так понял. Он, видно, решил, что я очень разбитная мальчишница, которая может не сегодня-завтра наделать глупостей, начать интимную жизнь. И это надо срочно пресечь. Его слова «береги свои очи» так сильно на меня подействовали, что я решила отказаться от любви, которая заполняла всю мою тогдашнюю жизнь. Помню, причащаясь после этой исповеди (никогда не забуду это причастие!), я чувствовала реальное соединение с Христом – наверное, потому что это пресечение своей воли было ради Него. И потом, несмотря на все страдания и перекосы, со мной оставалось это ощущение.
Я стала ходить только к этому батюшке. Сейчас я поражаюсь, как я тогда смогла найти в себе силы поставить на своей любви крест. Я не могу передать, какие это были муки – не видеть его. Это был невероятно тяжелый период, при том что я сознательно запретила себе ходить в свой прежний храм. Я несколько раз в неделю слышала оттуда колокольный звон, это же совсем рядом с моим домом – и впадала в истерику.
И он ведь, наверное, тоже судил обо мне по мельчайшим деталям. Помню, я стояла вместе со знакомой женщиной, а он рядом что-то долго-долго искал в сумке. Эти его знаки внимания были всегда такими по-детски милыми. Он не видел себя со стороны, как у него все на лице написано, когда он на меня смотрит. И тут я решила громко сказать этой женщине, чтобы он слышал: «Вы знаете, я в наш храм больше ходить не буду». Он замер, вскинул на меня глаза, а руки по инерции все продолжали искать что-то в сумке. Для него это тоже был шок. Помню, я ринулась к тому второму батюшке со словами, что я не могу так, мне тяжело. На что он мне снова сказал: «Береги свои очи». И я ушла от батюшки успокоенная: значит, так надо.
Конечно, все это не минуло бесследно. Я стала очень много читать духовную литературу – и только ее, все воспринимая буквально. А в этих книгах были в основном рекомендации для монахов или духовно зрелых людей. Мне же было всего 14 лет. У меня оставалось смущение по поводу слов после исповеди: «Иди и не греши больше». И я стала бояться, что в голову мне может закрасться какая-то лишняя мысль. Конечно, тут сильно повлияло то, что я была временно предоставлена сама себе – сдавала в школе экзамены экстерном – и могла все свое время уделять духовному чтению и молитве, причем я старалась молиться эмоционально, не механически или спокойно, а чтобы что-то ощущать. Но стоило мне немного отвлечься, пообщаться с кем-нибудь, и я со страхом ощущала вину – ведь в эти секунды я не думала о Боге, не молилась! Я боялась смотреть телевизор, а выходя на улицу, тоже постоянно молилась, в метро снова читала Святых Отцов. Я не осознавала, что обычная мирская жизнь сама по себе не грех, что я не монахиня. Позже я поняла, что тогда делала неправильно: я старалась искусственно в себе взращивать постоянное ощущение присутствия Божьего, благодати.
В конце концов я сломалась, перемолилась. Все пошло под откос. Я ехала домой из храма и поняла, что даже физически больше нет сил молиться. И потом два дня подряд я сидела, тупо уткнувшись в телевизор, но при этом чувствовала не освобождение, а все тот же страх и муки адские, что я страшно грешу. Это был именно слом, нервное истощение, я не могла с собой ничего поделать. Но в храм я ходить не перестала. Я вообще всего пару раз за свою жизнь, начиная с 12-ти лет, пропускала службу по нежеланию. Даже если я на неделе как-то отхожу от веры, сомневаюсь, то интуитивно все равно чувствую, что поход в храм мне очень много даст. Я все равно иду, не могу не идти. И обязательно возвращаюсь домой умиротворенная.
Сейчас я понимаю, что надо, конечно, было посоветоваться обо всем этом с батюшкой. Однажды у нас дома гостил один священник, и я с ним поделилась своими мыслями насчет мальчиков, что на них вообще нельзя смотреть, не то что увлекаться. Он засмеялся и сказал: «Да ты что? Влюбляйся сколько угодно!» для меня это было такое облегчение! Ведь это не кто-нибудь сказал, а батюшка!
А история с алтарником закончилась так. После слов батюшки я смогла спокойнее ходить в свой храм. И уже не для того, чтобы все вернуть. С ним иногда бывали «переглядки», но, конечно, уже не так, как раньше. Я редко на него смотрела, а стояла и молилась, хотя иногда все же не могла себе отказать. Постепенно моя симпатия к нему сходила на нет, он со временем изменился, стал уже не таким, как прежде. Конечно, оставались эти романтические воспоминания о платонической любви. Мне удалось потушить этот огонь, но все равно на много лет остались все ассоциации: песнопения, запах ладана, моменты службы, когда алтарники выходят со свечами. и ты уже интуитивно, по инерции ищешь его среди них. К тому же я видела, что все еще нравлюсь ему. Мне это было очень приятно, и я ему даже немного сочувствовала. А вот когда мы совсем перестали переглядываться, это было абсолютно обоюдно. И мне к тому времени начали нравиться другие ребята. Но ту историю я вспоминаю до сих пор.
Священник Игорь ФОМИН,
клирик хрома Казанской иконы Божией Матери на Красной площади
Анна, рассказавшая о своей первой любви, на самом деле, счастливый человек. Ее любовь произошла в храме и была под бдительным Божиим присмотром. В храме можно полнее пережить счастье, здесь не так заметно горе, мучения и расставания. Примечательны ее слова о том, что она старалась взращивать в себе постоянное ощущение присутствия Божия, хотя это было, по ее собственным словам, искусственно – то есть, скорее, душевное, чувственное, а не духовное. Конечно, ее чувства были, видимо, детские, наивные, но искренние, от чистого сердца. Дай Бог, чтобы эта искренность прошла через всю ее жизнь. И она не только страдала, но и молилась, всей душой горела храмом, искала Бога.
Анна представляла, что ее возлюбленный станет священником, что она будущая матушка, у них будет счастливая семья, много детей. Конечно, она представляла свою будущую жизнь в таких красивых, радужных тонах. Но кто знает, как стало бы на самом деле? Она ведь идеализировала того мальчика, совсем его не зная. Вместе с тем эта первая любовь запомнится ей на всю жизнь не только юным алтарником, но и запахом ладана, свечей, ощущением храма.
Как относиться к двум разным советам батюшек? Один говорит: «Береги свои очи», а другой: «Да влюбляйся, сколько хочешь, в этом ничего постыдного нет». На первый взгляд, здесь противоречие, но я думаю, что тут все гораздо глубже. Ничто на свете не бывает случайным. Бог все дает нам в то время, когда нам это нужно. Мы очень часто впадаем в тот или иной грех, но даже это может послужить нашей духовной закалке. Часто Господь попускает нам совершить какой-то проступок, потому что через Его прощение этого греха мы приобретаем любовь к Нему. Мы видим Его милосердие. И сами ни за что не уйдем от Него.
Поэтому я думаю, что оба совета священников были верны и своевременны, Бог через них вел Анну от одного понимания к другому. Если бы ей надо было «ослабить вожжи», сразу бы приехал второй батюшка, который бы разрешил все ее сомнения. Но в тот момент Анне, видно, нужна была та строгость, которую она встретила у первого священника. Да и не строгость это, а просто полное любви предостережение хранить себя. Другое дело, что Анна несколько перегну палку. Причем максимализм ее был чисто внешним: сначала «безумная страсть», потом – «непрестанная молитва». Вот и понадобилось второму батюшке вывести ее из такого на самом деле скорее псевдодуховного стояния.
Сама Анна пишет, что перемолилась. Мне кажется, перемолиться нельзя – можно неправильно молиться. У нас есть молитвенные правила – утреннее, вечернее, дневное, у каждого свое. Слово «правило» скучное, страшное, казалось бы, не имеющее отношения к молитве. А с другой стороны, правило – когда ты можешь тренироваться, как воин. Он не может победить врага, если у него нет меча и если он будет не тренироваться, а пиршествовать. Так же и с молитвой.
Ошибка этой девушки (надеюсь, что она не обидится) в том, что она, пребывая в страсти, вкладывала эту страсть в молитву. На этом было основано все общение с Богом, хождение в храм.
Мне еще бросилось в глаза, что Анна и этот молодой человек за все два года своей любви не сказали друг другу ни слова. Конечно, они были еще очень робкие и юные – им было всего 12 – 14 лет. Наверняка Анна боялась отказа со стороны юноши. Два года они «играли в переглядки». Если бы они проронили хотя бы по одному слову: «Здравствуй», может быть, сразу отшатнулись бы друг от друга или, наоборот, подружились бы по-настоящему. Но все сложилось именно так – и в результате хорошо.
В наше время существует большое заблуждение – дескать, если девушка или молодой человек верующие, то они не могут даже улыбнуться кому-то, быть приветливыми, их все считают «монашками или монахинями». Но это не так. Человеку, который воцерковляется, бывает сложно найти золотую середину в общении с противоположным полом. Здесь надо просто смотреть, что происходит с тобой и с объектом твоей любви, чтобы найти верный путь общения. Если ты и сама распаляешься, и его распаляешь, то зачем губить его душу? Но если в вашем общении нет страсти, если оно не вызывает вожделения, не смущает вас, то почему нет? Именно целомудрие привлекает и создает хорошие, крепкие семьи. Чистые отношения до брака вознаграждаются Господом.
. Каждый человек индивидуален. Важно определить приоритеты, понять, что для тебя первично. Если на первом месте Бог, если ты можешь преодолеть свою страсть – продолжай ходить в этот храм. Если же твое общение с молодым человеком перерастает в страсть (а тут необходимо прибегать к совету духовника, обсуждать с ним все), – то лучше перестать ходить в этот храм, потому что иначе будет уже не жизнь, а ад. Та девушка уже не могла с собой справиться, вместо молитвы думала лишь о молодом человеке, поэтому ей был нужен совет «Береги свои очи». Один человек может остановиться на краю пропасти, а другому надо затормозить за 5 метров от нее, третьему – за 10. Здесь нет универсальной схемы. Но именно поэтому тормозить всегда лучше раньше, так как никогда не угадаешь длины своего тормозного пути.
Если говорить вообще о любви в храме, то она, конечно, может существовать и стать счастливой, соединить людей. Как раз там она и должна быть. Именно в храме любовь настоящая, чистая, без примеси пошлости, эротики. Храм – это место, где рождается любовь. Это жертвенность, когда ты видишь недостатки другого человека, – и покрываешь их своей любовью. Когда во всех движениях твоей души по отношению к любимому присутствует Господь, и ты ощущаешь свою глубокую ответственность перед Ним за этот величайший из даров любовь.
Православная Жизнь
Молиться не хочется. Совсем. И в храме всё одно и то же, сколько можно?! Откуда бралась радость молитвы раньше, когда вычитать лишний акафист или выстоять литургию с молебном и панихидой было делом простым и вдохновляющим? Почему теперь всё не так? Куда идти и что делать?
Священник Александр Хворост, настоятель Александро-Невского храма Дружковки, отвечает тем, кто переживает кризис духовной жизни.
Кто виноват?
Равнодушие в духовной жизни — явление тревожное, и если человек заметил у себя такое состояние, надо срочно принимать меры. Самостоятельно с ним справиться очень сложно. Однозначно, само собой всё как раньше не станет.
К сожалению, это явление встречается часто. Мы живём во время, когда верующие часто не имеют грамотного духовного руководства. Это влечёт за собой неизбежные ошибки в духовной жизни, которые приводят к апатичному, безразличному состоянию. У человека опускаются руки, он разочаровывается в Церкви и вере — это прямые следствия таких ошибок.
Причины такого состояния — отдельная тема, мы её ещё коснёмся. Замечу только, что они сугубо индивидуальны. А пока сосредоточимся на том, что делать, если вы обнаружили, что становитесь равнодушными в своей духовной жизни.
Что делать?
Прежде всего, нужно разбираться, что случилось, куда делись энтузиазм и воодушевление. Надо анализировать, с чем мы столкнулись, что неприятно удивило или насторожило. Без такого анализа нельзя понять причины охлаждения к вере.
1. Обсудить
Далее — стоит обсудить эту проблему. Прежде всего, конечно, с верующими людьми: священником, духовным наставником, воцерковлёнными друзьями, родственниками, православным психологом. Для чего это нужно? Порой мы не замечаем каких-то важных моментов своей жизни, а со стороны они могут быть видны. Обязательно надо попросить, чтобы о нас помолились. Мы все объединены Христом, нашей верой, традициями, церковной общиной, священноначалием, и живём не сами по себе, но составляем некое целое. Поэтому нет ничего зазорного в том, чтобы решать проблемы вместе с теми, кто, возможно, с ними уже сталкивался и преодолел.
2. Переосмыслить
Следующий шаг — начать переосмысливать всё то, с чем мы имеем дело в духовной жизни. Нашу веру, церковные праздники, таинства и так далее. Вера и духовная жизнь — это процесс, а не какое-то статическое состояние. Они динамически развиваются, движутся. Как горение не может происходить статически — так же и с нашей духовной жизнью. У многих людей апатия и равнодушие приходят только потому, что они перестали «обновлять» свою веру, интересоваться ей. Считают, что воцерковились, всё узнали, поняли, со всем соприкоснулись и исчерпали то, что им может дать Церковь. Это неверно. Автомобиль, который разогнали, а потом выключили мотор, какое-то время покатится, а потом остановится. Кто в этом виноват? — тот, кто выключил мотор. Надо было двигаться дальше. Так же и в духовной жизни.
Как можно переосмыслить свою веру? По-разному. Есть смысл поменять обстановку: съездить в паломничество, пойти на послушание в монастырь, пожить там какое-то время, чтобы больше времени посвятить молитве. Можно отправиться на выходные в какую-нибудь деревенскую церковь, посмотреть, как там люди живут, чему радуются. Порой очень важно в ином свете увидеть то, чем мы живём.
Верующий может более глубоко изучить всё, с чем сталкивается в Церкви — это и богослужение, и таинства, — заняться самообразованием. Литературы и сайтов сейчас много, так что найти нужные источники не составит труда. Стоит осмысленно прочитать Евангелие, вникнуть в него. Это тоже очень интересно. А история Церкви? Ей две тысячи лет, больше тысячелетия назад крещена Русь. Всё это непросто и чрезвычайно интересно, потому что очень самоотверженными и глубоко верующими людьми распространялась наша вера, разносилась весть о воскресшем Христе.
3. Скорректировать молитву
Следующий этап — наше молитвенное правило. Порой человек может брать на себя непосильный объём молитв. Многие считают, что чем больше читать, тем лучше. Молитва — это тяжёлый труд, и тоже нужно подумать: а может, стоит изменить объём и качество молитв? Читать меньше, но регулярно и осмысленно, вдумываясь в каждое слово. Это тоже помогает быть ближе к Богу.
Хуго Симберг. Раненый ангел. 1903 г.
4. Заняться волонтёрством
Человек может заняться волонтёрством. Сейчас это популярно и активно поддерживается в разных сферах. Можно помогать больным при больницах или одиноким людям. Такое служение очень важно. Мы не можем любить Бога, если не любим ближнего. Любовь к Богу начинается через любовь к ближнему. Можно потрудиться в храме: что-то помыть, сделать своими руками. Это тоже помогает. Когда мы что-то бескорыстно жертвуем, это привносит радость в жизнь. Порой не нужно ничего придумывать: можно просто прийти и наколоть дров для церкви, но это нужный труд и большой вклад, особенно для развивающегося прихода.
5. Участвовать в таинствах
Конечно, нельзя забывать о таинствах исповеди и причастия. Но я бы рекомендовал прибегнуть к ним более вдумчиво: ещё раз осознать, что перед нами — Тело и Кровь Христовы, что ради нас и таких, как мы, Господь взошёл на Крест.
Подытожу: в случаях появления равнодушия духовную жизнь нужно активизировать. Подбросить дров в её угасающий огонь, и тогда она запылает с новой силой.
6. Быть честным с собой
Состояние, о котором мы говорим, ненормально, но оно неизбежно. Мы ведь, как правило, слабые и часто невежественные, и поэтому должны периодически переживать кризисы веры, чтобы осознать свою немощь и обратиться ко Христу. Ведь только Он может помочь наполнить всё смыслом и оживить. Но прежде нужно честно взглянуть на своё духовное состояние, осознать кризис. Тогда, преодолев его, мы будем жить полноценнее и осознаннее. Кризисный период — это явление и плохое, и хорошее, потому что после него, если мы всё правильно осознаем, начинается обновлённая духовная жизнь.
Господь удивительнейшим образом устроил наш мир. Человек нуждается и в постоянстве, и в обновлении. Бог сочетал это в повторении различных циклов нашей жизни: день и ночь, времена года, церковные праздники. У нас есть возможность осмыслять снова и снова и Пасху, и Рождество, и периоды постов. Мы делаем это регулярно, чтобы более глубоко понять смысл. Движемся вперёд, но всё время возвращаемся к тому, что было — на другом качественном уровне. За это нужно быть всегда благодарными Богу.
Так кто же всё-таки виноват?
Учитывая перечисленное, можем вывести причины, которые приводят к равнодушию в духовной жизни. Человек может «перемолиться». Может не иметь необходимых знаний о своей вере. Кризис может быть следствием каких-то проблем характера — неусидчивости или лени — или отсутствия у верующего поддержки в своей вере.
Уникальность Церкви в том, что она принимает всех. Каждому в ней найдётся дело. Коммуникабельный человек найдёт возможность заниматься организаторской работой, замкнутый — нести послушания, не требующие общения. Кому-то, может быть, нужно идти дальше в своём духовном росте, и становиться священником или церковным старостой. Ведь равнодушие может проистекать и от того, что человек зарывает в землю свои таланты.
Ещё мы можем стать равнодушными, когда видим, что церковные люди не оправдывают наших ожиданий. Священника или прихожан хотим видеть чуть ли не святыми. Поначалу они нам такими и кажутся, но потом проступают какие-то недостатки, и это приводит к разочарованию. В этом случае нужно осознать, что человеческое несовершенство присуще всем. Надо учиться относиться к недостаткам ближних так же, как мы относимся к своим. Себе ведь мы всё прощаем, значит, и другим нужно прощать. Да, у всех есть недостатки, но со Христом мы можем стать лучше. Давайте не будем требовать от людей больше того, что они могут дать, и постараемся пристально смотреть не за другими, а за собой.
Главное — всё делать осмысленно. Одна из бед нашей Церкви — это обрядоверие. Многие верующие знают православие очень поверхностно. Если мы будем так жить, то далеко не уедем. А если будем делать всё осознанно, то это принесёт богатые плоды. В ХХI веке мы не имеем права быть невежественными. Нужно развиваться, идти вперёд, к Богу, и помнить, что без Него всё у нас будет печально и бесперспективно.
Критерии ложной и правильной молитвы
Разъясняют пастыри Русской Церкви
Молитва – стержень духовной жизни христианина, живой опыт общения с Богом. Не молящегося православного трудно себе представить. Но многих из нас волнует вопрос: а правильно ли я молюсь? Вопрос о молитве – один из часто задаваемых священникам и духовникам.
Мы обратились к пастырям Русской Православной Церкви с просьбой разъяснить, каковы критерии правильной молитвы, какая молитва – ложная, как молиться, чтобы молитва была угодна Господу.
Молитва домашняя должна усиливать желание прийти в храм
– Лучше говорить о правильной молитве, потому что ложная познаётся, когда есть образец, норма, правило. Лжи может быть очень много, а наличие образца, нормы обличает конкретную ложь. Не нужно изучать ложь, нужно изучать норму.
Будем говорить о норме. Во-первых, нужно читать тексты из Молитвослова, проникать в их смысл, но время от времени переходить к личной молитве. Разгоняться по взлетной полосе – разогреваться по Молитвослову, – а потом подниматься в воздух уже самому – время от времени откладывая Молитвослов и пробуя молиться своими словами. Но затем обязательно опять возвращаться к Молитвослову, не отбрасывать его навсегда. Очень важны и молитва словами святых отцов, и молитва от себя, от своего сердца.
Только своими словами молиться – опасно, а только по Молитвослову – это станет слишком привычным, это «заездит», «замылит» сознание. Надо и «от себя» молиться. Мы знаем о молитвенном творчестве святителя Димитрия Ростовского, святителя Филарета (Дроздова), Оптинских старцев… – это отдельная большая тема. Вот и нам нужно «от себя» молиться. По книжке и самому, самому и по книжке – такой должен быть алгоритм.
Молиться по Молитвослову и своими словами, своими словами и по Молитвослову – такой должен быть алгоритм
Второе: нужно молиться дома – обязательно, а потом приходить в храм. Молитва домашняя должна усиливать желание прийти в храм. Присутствие в храме на богослужении по важности неоценимо и дает познать себя человеку, который молится дома. Человек, не молящийся дома, и в храм ходить не будет. А молящийся в храме рассеянно и дома молиться тоже не очень любит. Поэтому нужно соединять молитву домашнюю с церковной.
Критерий правильного горения духа – это желание прийти в храм на богослужение. Нужно мерить свою церковность по тому, насколько мне хорошо в церкви, насколько я люблю туда ходить, насколько душа радуется, когда я хожу в храм на богослужение.
Третье: преподобный Иоанн Лествичник говорит: кто не молится как грешник, молитва того не угодна Богу, даже если он мертвых воскрешал. Необходимо всегда молиться, опуская глаза. Молиться не как праведник: вот, мол, я такой хороший и т.д., а молиться именно как согрешивший человек, как человек, повинный многим наказаниям и виноватый во многом – в тайном и явном. Молиться смиренно перед Богом и Судией, без всякой гордости, как ничего за собой не имеющий, как обнаженный. Это касается всех людей, и чем выше ты поднимаешься, тем больше с тебя требуется, тем больше требуется с тебя и молиться без гордости.
А на определенном этапе искренних молитв человек уже сочувствует и нуждам других людей. Он начинает молиться о себе (например, девушка – о том, чтобы выйти замуж, парень – о работе, мама молится за детей, мужик молится, чтобы на работе начальник его оставил в покое…), а потом – со временем – должен обязательно перейти к чувству того, что в мире много людей нуждающихся, таких же, как ты. Тоже какого-то «грызут» на работе, у кого-то нет денег, кто-то лишается жилья, кто-то не может выйти замуж, кто-то – родить, кто-то болеет, кто-то умирает… Молящееся сердце должно ощутить трагедию мира. Почувствовать, что мир – это вообще трагедия. И в мире постоянно страдают. И когда ты молишься Богу, Который способен исцелить любые страдания, ты начинаешь молиться за других. Со временем настоящая молитва обязательно должна включать в себя других людей. Ты начинаешь переживать о тех, кого знаешь, и о тех, кого не знаешь. Вот еще один критерий правильной молитвы.
Настоящая молитва – это молитва не только о себе, но и о других людях – о тех, кого знаешь, и о тех, кого не знаешь
Очень важно, что отношение к тем, кого ты знаешь, меняется при молитве. Например, ты на кого-то раздражаешься, или кому-то завидуешь, или тебя от кого-то «крутит», или ты просто не любишь какого-то человека, и, может быть, он тебя не любит тоже. И при молитве ты – рано или поздно – почувствуешь, что твои мысли о людях становятся теплыми, ты перестаешь ненавидеть, желать зла, проклинать, начинаешь жалеть, прощать, терпеть. Молитва реально помогает человеку исполнить заповеди. Ты начинаешь исполнять то, что Бог приказал, при помощи молитвы. Без молитвы это невозможно. Прощать без молитвы невозможно, терпеть без молитвы невозможно. Все заповеди невозможно исполнить, если ты не будешь молиться. Молитва – это ключ к исполнению заповедей.
Безусловно, молящийся человек никогда не будет осуждать тех, кто не молится. Например, ты молишься, а кто-то говорит: «Да зачем тебе это надо?!» Ты не будешь ругаться с ним, ты не будешь говорить: «Ты дурак, ничего не понимаешь». Ничего подобного! Ты просто будешь молчать и не будешь осуждать даже в мыслях этого человека, потому что ты понимаешь, что ему пока не открыто то, что открыто тебе, что он еще многого не понимает. И ты тоже когда-то не понимал. Поэтому, повторю, молящийся никогда не осуждает не молящегося. Верующий никогда не осуждает неверующих. Он может печалиться, жалеть, но он не будет осуждать, потому что он понимает: им пока Господь Себя не открыл.
А завершу словами вот о чем: молитва одновременно является наслаждением и трудом. Начать молитву очень трудно. Это как выйти из окопа в атаку. Молитва начинается со скрипом, с тяжестью. А заканчиваться молитва не желает! Тебе хочется молиться, молиться, молиться… Тебе нравится то, что ты делаешь, потому что ты делаешь самое главное дело в мире. Разговаривать с Богом – это самое важное дело в мире. Молитва очень трудно дается и очень сладко утешает человека посреди его обычной жизни, даже если нет особых скорбей.
Увидеть себя в зеркале Церкви
– Отвечу напоминанием двух важнейших принципов.
Первый принцип: Бог не нуждается в нашей молитве (Он ни в чем не нуждается). В молитве нуждаемся мы сами, чтобы стать ближе к Нему, прояснить и очистить душу, ответить любовью на Его любовь. Именно это и «угодно Богу». Поэтому «критерий правильной молитвы» – это мы сами, наше состояние, наша жизнь.
Но тут нас ждет обычная ловушка самонадеянности: мы сплошь и рядом безнадежно заблуждаемся, пытаясь сами оценить свое состояние. Поэтому всегда надо помнить, что христианин живет в Церкви. В зеркале Церкви – ее Таинств, ее богослужений, ее учения, ее повседневных трудов и забот – особенно в малой Церкви, в семье! – мы способны увидеть себя и понять, куда нас ведет наша молитва и в какой именно молитве мы нуждаемся на данный момент.
Второй принцип: личная молитва предоставлена личному усмотрению верующего. Святитель Феофан Затворник в одном из своих писем пишет еще жестче: «Молитвенное правило должно быть в вашей свободной воле. Не будьте рабом его… Имейте свободу в отношении к нему. Будьте госпожою его, а не рабынею».
Тексты наших Молитвословов дают нам образец личной молитвы, открывают нам молитвенный подвиг святых подвижников, прошедших по земному пути впереди нас и давших нам примеры святости, богомыслия и богообщения. А следовать этим молитвенным примерам, совмещать молитвы святых и свои собственные – уже дело каждого в отдельности, при внимании к пастырскому совету священника.
Бог нас слышит, но слышим ли мы Его?
– В вопросе о молитве есть минимум два аспекта, о которых лучше говорить отдельно: молитва как просьба о чем-то и молитва как состояние души.
Если говорить о молитве-просьбе, конечно, духовные просьбы правильнее: о помощи в борьбе со своими страстями или о даровании добродетелей. Но ведь мы нередко просим и об исцелении себя или своих близких, о разрешении трудных жизненных ситуаций. И не всегда наши просьбы приводят к какому-то видимому эффекту. Часто именно поэтому и возникает вопрос: слышит ли Господь мою молитву? Среди набора стандартных ответов (а общий вопрос подразумевает общий ответ) мы найдем мысли о том, что пути Господни неисповедимы, и о том, что не всегда Господь сразу отвечает на наши молитвы. И такие ответы, правильные по сути, не очень хорошо воспринимаются вопрошающими. Ведь мне же надо, я же сделал усилие – помолился. Здесь хотелось бы добавить другую мысль: Бог нас слышит, но слышим ли мы Его? Почему Он должен исполнять наши молитвы, если мы всю жизнь игнорируем Его Слово, обращенное к нам? Сильна пред Господом молитва праведного.
Если же говорить о молитве как состоянии души, то здесь необходимо читать святых отцов и учиться у них. Единственное, от чего хочется предостеречь, – не перемолитесь. Если окружающие мешают вам молиться, раздражают своим непониманием, если в семье вы вместо домашних обязанностей вычитываете длинные правила… значит, что-то явно не так. Молитва должна способствовать любви, которая долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится… (ср.: 1 Кор. 13: 4–9).
Из чистого сердца исходит и чистая молитва.
Православная молитва должна быть бесстрастной
– Православная молитва должна быть бесстрастной. Не надо начинать молитву, «дондеже не успокоятся твои чувствования», как говорится в Каноннике.
Православная молитва исключает какие-либо образы: когда мы обращаемся к Господу, мы не должны представлять Его. Собственно говоря, иконы и существуют для того, чтобы отсечь наше субъективное восприятие и дать правильное видение иных реальностей.
Православная молитва не должна зависеть от настроения человека. Нельзя так: сегодня молюсь, завтра не молюсь. Чтобы это понять, надо осознать, что Православие – это, прежде всего, образ жизни. Это как я веду себя утром, как я веду себя вечером, в среду, в пятницу, в воскресный день…
Наши предки старались дома иметь специальный молитвенный угол; на молитву мужчины одевали кафтаны – эта практика сохраняется у старообрядцев.
Когда совершается семейная молитва, то каждый член семьи, умеющий читать, знает свою часть молитвенного правила. Например, когда я был маленьким, я знал, что Трисвятое всегда читаю я; моя сестра читала «Помилуй мя, Боже». Когда так распределяется семейная молитва, тогда каждый является ее участником.
Но прежде всего, на что надо обращать внимание, это, повторю еще раз, отсутствие образов и бесстрастие. Если мы допускаем какие-то образы, страстность, то это уже не православная молитва, а скорее католическая.
Не примирившись с другими, молиться бессмысленно
– При молитве нужна в первую очередь вера. Потому что молитва – это очень сильное желание чего-либо. Как говорит апостол Павел: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11: 1). Без веры вообще невозможна никакая молитва: ни истинная, ни даже ложная.
Второе, что нужно для истинной молитвы, это то, что говорит нам Господь в самой главной молитве, которую Он дал святым апостолам, когда они просили Его научить их молиться, – в молитве «Отче наш»: «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим» (Мф. 6: 12). Господь говорит, что только тогда выполнит нашу просьбу – покаянную, например об оставлении грехов, или какую-либо другую молитвенную просьбу, – когда мы будем молиться, простив от всего сердца, оставив долги нашим ближним.
В Священном Писании неоднократно Господь дает рекомендации о том, как надо молиться. Господь говорит: «Если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой» (Мф. 5: 23–24). Не примирившись, не простив человеку от всей души, от всего сердца, молиться бессмысленно и бесполезно.
И третье условие истинной молитвы – смирение. Без смирения молиться нельзя. Господь в Евангелии приводит пример ложной молитвы – молитву фарисея (см.: Лк. 18: 10–12), который молился без всякого смирения, не оставив долгов ближним, потому что раз он осуждает ближних, значит, его отношение к ним было, мягко говоря, не любовное, значит, он не оставил какие-то свои обиды на ближних. И такая молитва, естественно, Господом не приемлется. Мы видим, что человек молился с гордым сердцем, хотя и вроде бы благодарственной молитвой («Боже, благодарю тебя, что я не таков, как прочие люди…»).
Пример истинной молитвы – молитва мытаря (см.: Лк. 18: 13), который не мог поднять очи на небо, молился, бия себя в грудь, только и мог произнести: «Боже, милостив буди мне, грешному». Недаром утренние молитвы с этого и начинаются – для того, чтобы мы правильно настроились на всё последующее молитвенное правило. Когда мы говорим с сердцем, примеренным с Богом и людьми, начинается наша молитва.
Молитва фарисея, который молился с чувством гордости, без смирения, – это прямая дорога к прелести. Мы неоднократно встречаем в житиях святых, знаем по опыту Церкви, что такое прелесть: у человека начинались видения – прельщение бесовское, а он принимал эти видения за действие благодати Божией, принимался с ними беседовать, и это всё больше и больше разрушало его отношения с людьми, ибо он считал себя не похожим на прочих – «хищников, прелюбодеев и грешников», так как «общается» с Самим Богом, с ангелами… Эта гордость заводила в страшное помрачение. Вот что бывает, когда человек молится неочищенным сердцем, имея гордыню. Как мы знаем, Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (1 Пет. 5: 5). А мы и просим в первую очередь благодати в молитве, даров Святого Духа.
Молитва, соединенная с гордостью, будет во грех, не в помощь, а в суд и осуждение.
Такое состояние прелести мне пришлось наблюдать у одного из студентов, когда я учился в семинарии. Этот человек внешне вроде бы являл пример очень благочестивой жизни, он подолгу молился, на службе стоял, не шелохнувшись… Но кончилось его «благочестие» классической прелестью: у него начались видения, он был уверен, что говорит с ангелами. Убедить его в том, что это не так, было невозможно, он стоял на своем. В конце концов он помрачился и духовно, и психически, и его пришлось отчислить из семинарии.
Но бывает и так, что человек молится и примирившись с ближними, и гордости особой не имея, но при этом молится ложно. Классический пример ложной молитвы – известная история, связанная с иконой Пресвятой Богородицы «Нечаянная Радость»: как мы помним, некий беззаконник, отправляясь на какое-нибудь греховное дело, каждый раз молился перед иконой Божией Матери. Такая молитва вновь и вновь распинает Христа, приносит Ему страдания. И вот тот человек с ужасом увидел истекающую из рук Спасителя кровь, спросил Божию Матерь, кто это сделал, и Она сказала: «Ты и подобные тебе грешники, которые своей жизнью и лицемерной молитвой распинают Сына Моего». Лицемерие – это недопустимое состояние при молитве. Нельзя молиться, заведомо зная, что просишь о чем-то нехорошем.
Каждый раз, когда ты молишься, надо очищать свою душу и проверять свою молитву заповедями Божиими, просишь ты действительно что-то хорошее или это послужит во вред тебе и твоим ближним.